Большая двадцатка вседержавная

На сентябрьском заседании в Питтсбурге Большая Двадцатка крупнейших экономик мира торжественно провозгласила себя высшим всемирным экономическим институтом, заменившим уже давно нерепрезентативную и жалкую Большую Восьмерку, таким образом, обозначив для себя большие властные полномочия. Общественность отреагировала положительно. В конце концов, страны Большой Двадцатки представляют 85% всей мировой экономики и две трети всего населения мира. Но, несмотря на впечатляющие цифры, о ее эффективности пока говорить не приходится. Фактически же, Большая Двадцатка нарушает фундаментальные принципы международного сотрудничества, присваивая себе право принимать важные финансовые решения, которые должны обсуждаться всеми странами. Кроме того, подобные действия ущемляют суверенные права небольших стран, которые на протяжении многих лет отстаивают принципы многосторонних отношений и международных законов, а также являются лидерами политических инноваций. Правило "Кто больше, тот и прав" грозит перерасти в злоупотребления властью, что, в итоге, приведет к противостоянию и неприятным последствиям.


В Большой Двадцатке отсутствуют четкие критерии членства. По большому счету, туда входят крупные страны с разных континентов, выбранные в 1999 году волевым решением США. Поразительно, но состав и размер Большой Двадцатки не отличается постоянством и определенностью. Так, помимо 19 стран в нее входит Европейский Союз, а Испания, девятая по величине экономика мира, осталась за бортом.... при этом она присутствовала на заседании в Вашингтоне прошлым ноябрем. Голландия решила присоединиться к досточтимому собранию - ее никто не остановил. В конце концов, экономика этой страны намного больше, чем, скажем, Аргентины, которая входит в Б20. Международное сообщество, основанное на принципах появления без приглашения и ухода по-английски, не прощаясь, не заслуживает никакого уважения. При этом Большой Двадцатке не удалось выработать единые правила управления. На саммите в Лондоне, в прошлом апреле, многие жаловались на то, что решения основывались на интригах кучки крупнейших стран, а добрая половина Большой Двадцатки, чувствовала себя не у дел. А чего еще можно ожидать от агрессивных политических лидеров, почувствовавших свободу и отсутствие четких правил?